Третий год беспощадной весны. С чёрным снегом, кровавыми вьюгами.
Не Роденовской «Вечной…». Звонкой, нежной и акварельной.
А другой. С выгоранием либидо, суицидным психозом и всеми недугами.
Безнадёжной. Голодной. Подвальной. Тюремной. Расстрельной.

Эпицентром чистилища выбрана эта окраина.
Замерзает солнце в груди. Чёрный лёд загорается.
Переписан библейский сюжет. И у Авеля два брата Каина.
Убивает один. А второй отрекается.
Самых честных, когда не убьют, так загонят в шестую палату.
Здесь у многих по-всякому сорвана крыша.
Оба Каина в сговоре. И тот, кто сказал: «Разве сторож я брату…»
И тот, кто убил, но пока не настолько, чтоб это не слышать.

В Лету канули обречённость героя и бремя Мессии.
Обречённость осталась. Обречённость и бремя распада.
Как достать из груди ледяное, мертвящее Солнце России?
Как пропасть из весны? За фасадом цветущих билбордов все ужасы ада…
Ото лжи трупной, слякотной, как спастись? Как? Как же? Чем?
Белым фосфором плещут знакомые с детства созвездия…
А, я помню ещё Югославию. Я видела суд над Караджичем.
И, поэтому, Боже, не надо про воздаяния и возмездия…
04.04.16
Владислава Броницкая